Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа!
«Ничего так не ненавидит Бог, как злопамятство», — так говорит Иоанн Златоуст. Если ты не прощаешь ближним грехи, осуждаешь ближнего, неприязнь к нему испытываешь, гневаешься — этим самым ты отделяешь себя от человека. Тут же механизм такой в мире: отделил себя от человека и от Бога себя отделил. Вот так мир устроен.
Пётр спрашивает Спасителя: «Господи, сколько прощать человеку? До семи ли раз? А Господь говорит: До седмижды семидесяти раз». (Мф.18:21-22) То есть бесконечно. Сам Господь такой — прощает нам бесконечно.
Хотите секрет? Отчего святые любили всех? Только потому, что они себя считали ниже всякой твари. Это в них благодатное, от Бога. И божественная любовь ко всем только такая бывает, никакой другой любви не бывает. Только на основании того, что ты себя считаешь ниже всех, и это благодатное в тебе.
Итак, основание того, что мы прощаем грехи ближним — это то, что тебе Господь бесконечно прощает. Но как прощать, когда само основание потеряно? Ты за собой не наблюдаешь, живёшь не собранно, не внимательно, не молитвенно, за помыслами, за грехами не следишь. Уж конечно, поэтому и не молишься о своих грехах. И, конечно же, не получаешь прощения этих грехов и милости Божией на себе не чувствуешь, не видишь, не знаешь, поэтому и прощать другим не можешь.
Итак, основание прощения другим — то, что ты на себе всё время прощения Господне видишь. Отсюда и притча Спасителя (Мф.18:23-35). Приводят к Господину должника, который астрономическую сумму должен — 10 000 талантов. Это вообще по тем измерениям деньги совершенно невозможной величины. Филарет Московский говорит о том, что — это всё то, что нам Господь дает: солнце, воздух, всё, чем мы дышим, живём. Более того, Господь дал Самого Себя, природу Его мы в крещении получаем, освящение Святого Духа от Него получаем, Бога называем Отцом ради Христа, потому что мы усыновились через Него Богу. Кроме того, бесконечно согрешаем перед Богом, на всякое время. Те, кто за собой следит знает, всё время человек согрешает. То один помысл, то другой помысл. А тот, кто не следит, тот говорит: «Батюшка, да вроде ничего не грешила, день прошёл, я живу одна и ничего вроде не было». А то, что ты без Бога живёшь, то, что твоё сердце и ум далеки от Бога, что иногда пятнадцать минут вечером и пятнадцать минут утром ты только с Богом и бываешь — это что не грех по-твоему? Итак, Господь прощает все эти грехи. Притом, обратите внимание, бывает строгий, говорит: «Продайте его, жену, детей, всё, что имеет». Эта строгость для того, чтобы человек проникся тяжестью своего положения. Как и у нас это бывает в отношениях с Богом. Но как только человек проникается этим чувством, то, что бесконечно он пред Богом согрешает, Господь тоже готов и простить всё это, как и в притче Господь всё простил.
И этому человеку, который пережил угрозу того, что его и всё продадут его, и пережил милость Божию на себе, Иоанн Златоуст говорит: «Надо было сказать в конце этого: иди и ты твори такожде». Но притча о другом, о лукавстве человеческой природы, о том, как она быстро всё это забывает, все эти милости Божии, только-только получила от Бога прощение, только-только на себе испытала всё это, и тут же забыла. День, два, три прошло, всё забыл.
От чего? От того, что мы, как, знаете, лампочка электрическая, пока в сети горит, выдернули — перестала гореть. Так и мы, покуда молимся, покуда трезвимся, следим за своими грехами и молимся о своих грехах, то помним милосердие Божие, в Боге пребываем. Как только это оставили, по слову отцов: «Кто не хочет быть владыкой своего ума, у того владыкой будет диавол». Вышел и тут же бросился на ближнего, требуя микроскопический долг, сто динариев по тем временам. Так и мы тут же осуждаем, ненавидим, неприязнь испытываем к людям, и за это попадаем в темницу.
Что это за темница? Ты же сам изгнал любовь Божию, милосердие из своего сердца. Там, где Бога нет, там темница, там ад. Святитель Николай Сербский говорит: «Не выдумывай для грешника палача. Он сам в себе имеет такого палача — изощрённого, безжалостного, которого ты никогда не придумаешь».
Итак, молимся: «И остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должником нашим». И от ближнего своего осудишься, и от ближнего своего оправдаешься.
Аминь!